Для одних героем является Обама, для других – Осама. Имели ли США право нарушать международное право, чтобы на чужой территории застрелить «самого опасного террориста в мире»?
Является немецкое пособие по безработице Hartz IV слишком низким или уже даже с нынешними ставками оно соблазняет людей на то, чтобы не беспокоиться самим о работе, которая при недостаточной квалификации и так не оправдывает себя?
Того, кто – чтобы составить свое мнение, занять ту или иную позицию, – интересуется характеризующими наше время вопросами и проблемами, количество которых экспоненциально растет, подстерегает опасность сильно запутаться в дебрях ложной информации, совершенно противоположных точек зрения и предрассудков.
Неужели «левые» – этого всего лишь кучка навечно устаревших законченных идиотов, которые вытесняют информацию о том, что Маркс был социопатом и паразитом, а коммунизм – враждебная миру идеология, на счету которой миллионы погибших людей и десятки (гражданских) войн? А все «зеленые» вместе взятые – это далекие от жизни и труда травоядные, которым, говоря благосклонно, место на кушетке терапевта? А Свободная демократическая партия – это кучка псевдолиберальных оппортунистов, крах которой можно только приветствовать? Все политики изначально являются социокриминальными паразитами – гонимые комплексами неполноценности и профильными неврозами, вопреки всякой естественной этики проживающие свою жажду к власти, алчность и потребности в признании за счет народа?
Вам знакома игра «белые медведи и пингвины»? Ведущий бросает три кубика-кости, на которых, например, выпадают 3, 5 и 6, и сообщает: «Шесть пингвинов сидят у проруби, а белый медведь хлебает воду». То, что сначала кажется довольно бессмысленным, проясняется, если знаешь, что у игральной кости сумма очков двух противоположных сторон всегда равна 7, что пингвины живут в Антарктике и всегда стаей, тогда как белые медведи, напротив, обитают у Северного полюса и являются одиночками. После многократного бросания костей, сопровождающегося соответствующими комментариями ведущего, игрокам становится ясно, что из 3 и 5, которые в середине имеют точку, складывается число пингвинов (сидящих вокруг «проруби»), тогда как противоположная сторона 6, одинокая 1, определяет число белых медведей. Веселыми вечерами (и с дополнительными компонентами-загадками) Вы можете доводить до безумия целые группы.
Попробуйте-ка сформулировать хоть один единственный диалектически неоспоримый тезис, не допускающий ложных интерпретаций, возражений, иных взглядов. Даже такое формально корректное высказывание как «Воскресенье, 8 мая 13:27» заставит возражать Вашего друга в Лос-Анджелесе (у него 7:27 утра) и Вашу подругу из Палау (там уже понедельник, 9 мая).
Когда я несколько лет назад был с миротворческой миссией в Киву (Демократическая Республика Конго), я повстречал там мужчину, который собственноручно и умышленно отрубил мачете своему 9-летнему сыну левую ногу по голень. Преодолейте свое отвращение, свой ужас по поводу такого ужасного поступка отца: его мотив состоял в том, чтобы спасти жизнь этому мальчику, последнему оставшемуся из четырех сыновей, потому что одноногий ребенок уже не будет насильственно завербован повстанцами этого региона в ребенка-солдата. Мысль о страшном внутреннем разладе, который был вынужден переживать этот мужчина, волнует меня по сей день.
К чему я веду? В нашей попытке понять происходящие вокруг нас события, наше время и мир, чтобы сориентироваться в нем, мы всегда подвергаемся опасности слишком быстро сформировать то или иное мнение, которое мы затем представляем как (якобы уверенную) «позицию», поскольку позиция дает нам мнимое чувство уверенности и демонстрирует нашему окружению компетентность, знания и понимание взаимосвязей – ведь кто хочет казаться глупцом. Догадываясь, насколько сомнительной и зыбкой является эта позиция, мы защищаем ее при каждой предоставляющейся возможности – часто вопреки всяким знаниям, по ту сторону всякой логики (на которую мы – «это же так логично!» – одновременно так охотно ссылаемся) и глухие к любому даже самому очевидному доказательству обратного. Чтобы избежать противоречий и конфликтов, мы с удовольствием окружаем себя людьми, которые разделяют наши позиции, то, как мы думаем и «тикаем». Тем самым, с одной стороны, мы закрываемся от шанса возможного распознания заблуждения, а во-вторых, исчезает необходимость признаваться в заблуждении – очень успокаивающе как раз для неуверенных людей.
[В этом заключается основная причина того, что идеологически костные люди с удовольствием объединяются в группы и подкрепляют друг друга в своем «убеждении» – мнимо надежный щит от инакомыслящих: здесь находишься среди «себе подобных», то есть чувствуешь себя сильнее. То же самое относится к (самим по себе крайне неуверенным) членам банд и группировок, которые в массе чувствуют себя сильнее и демонстрируют «превосходство»].
При этом всем нам понятно, что прирост знаний и (формирующегося на их основе) опыта определяется скорее нашей способностью и готовностью задавать вопросы – тем, кто действительно обладает большими знаниями. Однако это требует двух компонентов – любопытства и интереса, а также осознанного отказа от желания блистать и импонировать полу- и четверть-знаниями.
Наша повседневность определятся желанием иметь признание и успех, и для этого мы с удовольствием окружаем себя аурой знаний. Однако знания, точнее: новейшее состояние заблуждения, не должны превращаться в самодовольную заносчивость и должны служить не оружием против других, а укреплению сообщества и улучшению качества жизни всех его членов.
В этом аспекте каждая дискуссия – это отличный шанс, чтобы обменяться мнениями, чтобы познакомиться с другими взглядами и перепроверить, а порой и изменить свои собственные. Только это требует терпимости – чтобы не навязывать собеседнику собственный образ в качестве «ultima ratio absoluta» и не рассматривать его побежденным как менее знающего.
Столь же мало помогает и «тактика» особо чувствительных людей с потребностью в гармонии держаться в стороне от всякого рода дискуссий – из (закрепившейся в раннем детстве) боязни конфликтов. Свойственный этой группе «сторонящихся» способ бегства в изоляцию – за компьютер и в «тихую каморку» – совершенно противоречит нашей биологической естественности (как стадных животных) и рано или поздно приводит к депрессиям или психическим заболеваниям.
Собственные мнения (как интеллектуальные воплощения наших знаний и приобретенных из них познаний) важны и абсолютно легитимны, но они всегда должны допускать возможность заблуждения, недостаточной целостности и шанс приобретения новых знаний и возникающих на основе этих знаний изменений.
Настоящий ум формируется не из больших знаний фактов, а из обращенной к человеку готовности к взаимному обмену, а социальная компетенция описывает способность отдельного человека видеть и уважать в другом человеке партнера, предлагать ему собственные знания, свой приобретенный жизненный опыт, вместо того чтобы эмоционально или интеллектуально иерархически подчинять его.
Если бы этому учили в родительском доме, если бы это стояло в школьных учебных планах – это означало бы конец религий (и инициируемых ими войн), идеологического оглупления народа, интеллектуально-эмоциональной коррупции со стороны СМИ и рекламы, партий и политиков.
Как гласит русская поговорка: «Надежда умирает последней»!
Х.-В. Граф
Перевод с немецкого М. Назаровой